На экранах консолей, так же как и на ветровом стекле, появились янтарного оттенка графики, свидетельствовавшие о сбое гидравлики в соленоидах люка в грузовом отсеке «Сяньти». С полетного контроллера «Корибу» поступил запрос. Джозеп повел свой рассказ в рамках указаний, полученных из вахтенных журналов космопорта.

После того как ИР космоплана получил и подтвердил данные бортовых систем, им дали добро на посадку в ремонтном отсеке корабля. По причине незначительных неполадок оборудования космоплану надлежало вернуться для осмотра и последующего ремонта. Ремонт в условиях невесомости – занятие сложное и дорогостоящее, и лишь малое количество возможных ситуаций оправдывали его. Одна из них – наличие недоступного груза.

Оснащение космоплана дополнительной гидравликой – относительно несложная процедура. Благодаря ей становится возможным открыть люки и извлечь груз. После этого люки можно загерметизировать. Затем космоплан отправляется обратно на Даррелл для более обстоятельного ремонта. Дополнительное достоинство подобного сценария заключалось в том, что на корабле никто не мог видеть то, что находилось в грузовых отсеках «Сяньти».

Когда Джозеп «пролетел» вместе с ними вокруг грузового отсека «Корибу», Рэймонд закончил надевать костюм. Он был «сшит» специально для него из серебристо-серого материала, толщина которого не превышала толщину листа бумаги. В неподвижном состоянии материал был довольно эластичным, позволяя с относительной легкостью просунуть руки в рукава. Капюшон был чуть плотнее по фактуре и напоминал защитную спортивную маску. Рэймонд натянул на себя костюм, и крошечные сосудики совпали с его ноздрями, снабдив его воздухом. Он заглотил нечто напоминающее мягкую сухую губку, впитывая каждый вдох. Костюм обволок спереди все его тело, затем слегка сжался. На какое-то мгновение Рэймонду показалось, что не осталось ни одной клеточки его тела, которое костюм не «ущипнул». После того как костюм полностью обтянул Рэймонда, он просто перестал чувствовать его, воспринимая как собственную кожу. Его поверхность изменила цвет, после того как изменилась термопроводимость, избавляя кожу Рэймонда от избыточного тепла и поддерживая наиболее комфортную температуру тела. Нервные узлы стали воспринимать сенсорную информацию отдатчиков, размещенных на внешней поверхности капюшона.

После этого Рэймонд надел черную жилетку и застегнул ее на груди. Она служила главным образом как своего рода упряжь для размещения оружия, блоков питания и боеприпасов, но была также оснащена небольшим реактивным ранцем. Последнее наделяло его некоторой маневренностью в условиях невесомости.

Дениза также закончила экипировку и взялась за поручень возле входа в воздушный шлюз.

– Готов! – сообщил Рэймонд Джозепу, после чего вместе с Денизой вплыл в воздушный шлюз. Внутренний люк захлопнулся.

– Ждите! – приказал товарищам Джозеп, пользуясь защищенной радиоволной. – Мы в пятидесяти метрах от цели.

Открылся верхний люк. Рэймонд увидел, как мимо проплыло машинное отделение корабля, криогенная изоляция которого засветилась при ярком солнечном свете. Он ухватился за край люка и выплыл наружу.

«Сяньти» приближался к грузовому отсеку космического корабля, напоминавшего гигантский барабан. В его глубине чернели сотни пустых шахт. Солнечный свет падал под неправильным углом и светил прямо на них, однако Рэймонд все-таки разглядел, что некоторые из них заполнены грузовыми контейнерами. Вверху, прямо над его головой, с другой стороны от грузовых шахт, распахнулись исполинские люки ремонтного отсека, открывая взору прямоугольный металлический кратер. Механические манипуляторы вытянулись вперед, готовые вцепиться в космоплан.

– Пошел! – скомандовал Джозеп.

Рэймонд напряг мышцы ног и оттолкнулся. Реактивный ранец дал выхлоп, увеличивая скорость броска. Рэймонд быстро и точно влетел в жерло шахты. Ранец выстрелил снова, на этот раз гася скорость. Рэймонд крепко уцепился за край решетки. Дениза уже была в шахте метрах в двадцати от него. Она подняла руку, чтобы привлечь его внимание. Ее товарищ жестом показал, что понял ее, и продолжил движение.

Держась за руки, они двинулись дальше по грузовому отсеку и вскоре достигли его края. Примерно в пятнадцати метрах впереди медленно вращался маховик системы жизнеобеспечения – стена гофрированной пены, которая проползала мимо них настолько быстро, что ее можно было принять за текучую воду.

Когда Рэймонд обогнул ее и изгибы сделались достаточно различимыми, иллюзия сходства с водой исчезла. Затем все трое направились к верхнему краю грузового отсека в направлении вала. Продвинувшись на двадцать метров, они оказались на одном уровне с верхушкой маховика. Костюму Рэймонда пришлось увеличить визуальную чувствительность. Зазор между грузовым отсеком и маховиком казался удручающе огромным. Свет практически не отражался от покрытой слоем пены поверхности механизма жизнеобеспечения.

Получив приемлемое поле обзора, Рэймонд ввел собственное местоположение в контрольную систему костюма, затем добавил величину относительной скорости маховика. После этого он разжал пальцы и, оттолкнувшись, подплыл к краю гигантского колеса. Когда от поверхности его отделял какой-то метр, ранец выстрелил снова, ускорив его движение в направлении вращения колеса. Рэймонду показалось, будто оно немного замедлило ход. Когда он оказался совсем близко, в самой гуще пены имелись многочисленные выступы, трубопроводы, трубы и даже лестницы. Рэймонд ухватился за какое-то плотное металлическое кольцо, и искусственная гравитация резко потянула его вниз, прямо на верхнюю часть колеса. К нему вернулась одна восьмая массы его тела, надежно удерживая на ногах.

Дениза приземлилась позади него на расстоянии четверти окружности колеса и показала ему большой палец. Рэймонд замер, стараясь не делать резких движений. Он ясно представлял себе, что за краем колеса простирается бездна. Если он соскользнет вниз, центробежная сила отнесет его прочь от космического корабля и он угодит в его сенсорное поле. Рэймонд сделал несколько осторожных шагов в направлении центра колеса и глубинными органами чувств прощупал то, что находилось у него под ногами. В результате обнаружился подходящий пятачок поверхности, и Рэймонд извлек из кармана моток энергетической ленты. Когда она была выложена наверху пены, то образовывала круг диаметром примерно в два метра.

Находившаяся в сотне метров Дениза занималась тем же самым. Рэймонд отошел от ленты и при помощи кода привел ее в действие. Находившаяся под лентой пена и нижний слой углеродо-титанового сплава моментально испарились. Кружок фюзеляжа маховика, выбитый мощным столбом воздуха, взлетел вверх. Из образовавшейся дыры наружу вырвался белый свет. Бумага, одежда, электронные модули и брызги ярко светящейся жидкости заполнили столб воздуха, столкнувшись с темнотой вала, уходившего далеко ввысь.

Рэймонд немного подождал, и когда взрыв отгремел, торопливо двинулся вперед и проскользнул внутрь колеса. Он оказался в неком подобии зала. Вокруг Рэймонда бессмысленно закружился детрит декомпрессии. Аварийная панель воздушного шлюза загерметизировала вход. Компьютерная система костюма, в который был одет Рэймонд, зафиксировала частоту внутренней сети колеса, и в нервные узлы тут же внедрился «Прайм».

Рэймонд подошел к аварийной панели воздушного шлюза и при помощи «Прайма» отключил систему герметичных запоров. Когда панель открылась, он вошел в находящуюся за ней камеру. Прямо перед ним открылся люк. Команда космического корабля в панике обратилась в бегство. «Прайм» полностью отключил систему бортовой связи и погасил свет. Впрочем, для Рэймонда это не имело ровным счетом никакого значения, потому что он с равным успехом мог видеть и в инфракрасном свете, и в свете лучей лазера. Он привел в действие аннигилятор и открыл огонь.

После того как работа на тренажере была закончена, Джозеп и Рэймонд открыли глаза и сощурились от яркого солнечного света, струившегося в окна ботанической лаборатории. Джозеп встал первым и с удовольствием потянулся, разминая мышцы.